Культура » Оккультизм

Скандинавские «живые мертвецы»

Множество легенд о призраках было у скандинавов. Такое ощущение, что множество мертвецов продолжа­и контролировать их жизнь и после смерти. Известный исследователь скандинавских мифов М. И. Стеблин-Каменский пишет: «Возвращение с то­о света считалось, видимо, настолько естественным, что сообщения о «живых мертвецах» вкрадываются в самые реалистические саги. Человека хоронят по всем правилам: закрывают ему глаза, чтобы он никого не сглазил, выносят из дома через пролом в стене, чтобы не нашел дороги назад, везут на санях и т. д., а он начинает ездить «верхом» на крыше, дерется и убивает скот. Приходится убивать его снова, зарывать где-нибудь подальше и обносить могилу стеной, чтобы он не мог перелезть, или сжигать его. Иногда даже при­одится начинать против мертвеца судебную тяжбу по всем правилам».

Скандинавы верили, что тело покойника, который не будет мирно лежать в могиле, бывает необыкновенно тяжелым. Такое тело сразу зачисляли в ряды возможных призраков. И знали, что теперь нужно ждать визита с того света. Привидения разделялись на добрых и злых. Злых боялись, ведь они могут жестоко убить, переломав каждую косточку и свернув шею. По легенде после такого действия силы у привидений удесятеряются, они начинают нападать на живых с еще большим рвением. Скандинавы считали, что злым выходцем с того света становится тот, кто был недобрым человеком и в жизни - «от худого жди худа». Особенно боялись взгляда «живого мертвеца», считалось, что он имел особую силу.

«Появление живых мертвецов (привидений), - замечает исследовательница скандинавской мифологии Наталья Будур, - в сагах настолько обычное дело, что о них даже не рассказывается как о чем-то необык­новенном. В "Саге о Греттире" говорится просто, что посла смерти Глама последнему "не лежится в могиле". И хождение его после смерти воспринимается всеми не как нечто удивительное, а как "великая напасть"». Если верить этой мифологии, то появление привидений настолько обыденно, что не требует никакого объяснения: призраки просто живут рядом. Одни мертвецы после смерти не встают из могил, а другие ведут и после смерти активный образ жизни.

Вот как такой случай описывается в «Саге о Греттире»: «И вот, когда Глам упал, луна как раз вышла из-за облака и Глам уставился на Греттира. Греттир сам говорил, что это был один-единственный раз, когда он содрогнулся. И тут на него напала такая слабость от всего вместе - от усталости и от пристального взгляда Глама, - что он был не в силах занести меч и лежал между жизнью и смертью. А Глам, превосходивший бесовской силой всех других мертвецов, сказал тогда вот что: „Ты приложил много труда, Греттир, чтобы встретиться со мной. Но нет ничего удивительного, если наша встреча будет тебе на беду. Теперь ты достиг только половины той силы и твердости, что тебе были отпущены, если бы ты со мною не встретился. Я не могу отнять у тебя силу, которая уже при тебе. Но в моей власти сделать так, что ты никогда не станешь сильнее. Ты, правда, и теперь достаточно силен, как многим предстоит убедиться. Ты прославлен здесь своими подвигами, но отныне будут твоим уделом изгнание и тяжбы об убий­ствах, и едва ли не всякий твой поступок обернется тебе на беду и злосчастье. Тебя объявят вне закона, и уделом твоим станет одинокая жизнь на чужбине. Я насылаю на тебя проклятье, чтобы этот мой взгляд всегда стоял у тебя перед глазами. И тяжко тебе покажется оставаться одному, и это приведет тебя к смерти". И только Глам сказал это, как сошла с Греттира напавшая на него слабость. Занес он теперь меч и срубил Гламу голову и приложил ему к ляжкам».

По средневековому поверью, силу привидения можно было уничтожить только таким образом - срубив голову и приложив ее к ляжкам. Привидение могло нанести вред, если человек посмотрел в его глаза. Тогда «живой мертвец» мог произнести свое проклятие. Никакая магия не спасала от выходца «оттуда», только собственная смелость и мужество.

Верховного бога Одина скандинавы почитали как отца колдовства - гельда, наставника «кузнецов заклятий». Только им было подвластно уничтожение призраков и разрушение колдовских чар мертвецов. Иногда, когда люди сталкивались со страшной тайной или губительным заклятием, кроме Одина рассчитывать было не на кого.

В знаменитой «Саге о Хёрде и островитянах» говорится именно о таком случае: «Весною Хроар собрался ехать к кургану Соти и взял с собой одиннадцать человек. Они ехали через лесную чащу. И Хёрд заметил, что в одном месте отходит от дороги глухая тропинка. Он едет по этой тропинке и выезжает на поляну. И видит: стоит на поляне большой и красивый дом. Перед домом - человек в полосатом синем плаще с капюшоном. Поздоровался с Хёрдом, называя его по имени. Хёрд приветливо с ним заговорил и спросил, как его зовут: „Ведь я не узнаю тебя, хоть ты и говоришь со мною, будто со знакомым". „Меня зовут Бъёрн, - говорит тот, - и я узнал тебя с первого взгляда, хотя никогда прежде и не видывал. Я был другом твоих родичей, и это тебе пригодится. Знаю, что вы хотите проникнуть в курган викинга Соти, но ничего у вас не выйдет, если вы будете уповать только на свои силы. И если будет так, как я ожидаю, и курган вам не поддастся, тогда приходи, я тебе помогу". На этом они расстались. Хёрд скачет обратно к Хроару. Рано утром они подъезжают к кургану и принимаются разрывать его и к вечеру доходят до бревен. Но на следующее утро курган снова цел. То же было и на другой день. Тогда Хёрд подъехал к Бъёрну и рассказал ему, как было дело. „Все случилось, как я и предвидел, - сказал Бъёрн, - ибо ято знал, что за страшный великан этот Соти. Я хочу тебе дать этот вот меч. Вонзи его в отверстие кургана и там увидишь, закроется он или нет".

Вот едет Хёрд назад, к кургану. Хроар сказал, что лучше уехать и больше не связываться с этим нечистым. Другие тоже стояли за это. Тогда Хёрд сказал: „Не годится нарушать свой обет. Попробуем снова". На третий день снова стали они разрывать курган. Опять дошли до бревен. Тогда Хёрд втыкает в отверстие кургана меч, который дал ему Бъёрн. Ночью они спят. А наутро подходят к кургану, и там все так, как они оставили. На четвертый день разобрали они все бревна, а на пятый открыли двери. Хёрд всем велел остерегаться зловонного воздуха, выходящего из кургана, но сам стоял за дверью, когда зловоние было всего сильнее. Двое людей так и упали замертво от той вони, что выходила из кургана: их разбирало любопытство, и они ослушались Хёрда. Тогда Хёрд сказал: „Кто хочет войти в курган? По-моему, это должен сделать тот, кто клялся одолеть Соти".

Хроар молчал. Тогда, видя, что никто не собирается спускаться в курган, Хёрд воткнул в землю два кола с веревкой. „Я полезу в курган, говорит, но только пусть будут моими три сокровища, которые я там выберу". Хроар сказал, что до него, так он согласен. И другие тоже не возражали. Тогда Хёрд сказал: „Я хочу, Гейр, чтобы ты подержал веревку, потому что доверяю тебе больше всех". Затем Хёрд полез в курган, а Гейр держал веревку. Хёрд не нашел в кургане никаких сокровищ и сказал Гейру, пусть спустится к нему в курган и прихватит с собой огонь и восковую свечку. „У них, - говорит он, - большая сила. А Хроару и Хельги скажи: пусть последят за веревкой". Так и сделали, и Гейр стал спускаться в курган. Хёрд наконец отыскал дверь, и они взломали ее. Тут задрожала вся земля, свет потух. Наружу вырывалась ужасная вонь. За дверью, в боковом склепе, был слабый свет. Они увидели ладью и в ней великие сокровища. Тут Соти набросился на Хёрда. Трудной была эта схватка для Хёрда, потому что силы у него были уже на исходе. Соти так сжал Хёрда, что все мышцы скрутились у него узлами. Хёрд велел Гейру засветить свечу и посмотреть, что тогда будет с Соти. И как только свет упал на Соти, он лишился сил и рухнул на землю. Тогда Хёрд стащил с руки у Соти золотое запястье. Это было замечательное сокровище, и люди говорили, что второго такого запястья еще не бывало в Исландии. „Знай же, - говорит Соти, - что это запястье принесет тебе смерть, тебе и всем тем, кто им завладеет, пока оно не достанется женщине".

Хёрд велел Гейру посветить на Соти и посмотреть, как он тогда заговорит. Но Соти не стал дожидаться света и ушел в землю. Так они и расстались. Хёрд и Гейр взяли все сундуки и все сокровища, что они нашли, и отнесли к веревке. Хёрд взял меч и шлем Соти, - это все были замечательные сокровища. Вот они поехали назад со своей добычей. А Бъёрна они так и не нашли, и люди уверились, что это был не иначе как Один».

Скандинавские саги и легенды постоянно упоминают разные типы привидений. Одни призраки у них вполне бестелесны, другие имеют плоть (а нередко и кровь, только черную), третьи могут даже наложить заклятье, потому что при жизни знали магию. И это совсем не такие милые и безобидные скитальцы, как в англоязычных странах. Даже сегодня в деревнях скандинавы относятся к привидениям с большим предубеждением. Во всяком случае, ничего хорошего от их появления там не ждут. Правда, при желании мож­но вызвать доброе привидение. Это считалось совсем не сложным делом.

Например, в «Старшей Эдде» Свипдагр в раннем детстве был помолвлен с красавицей Мэнглод. Дети выросли вдали друг от друга. Мать юноши, провидица Гроа, умерла, когда он был еще ребенком. Но умирая, она сказала сыну, что, если потребуется помощь, Свипдагр может прийти к ее могильному кургану и вызвать ее. То есть в любой момент при выполнении простых действий (а в Скандинавии магические обряды использовались буквально на каждом шагу) она выйдет из могилы в виде - скорее всего - желанного привидения. Юноше пришлось воспользоваться обещанием матери, когда отец вторично женился и появилась злобная мачеха, желавшая ему смерти. Так как в мифах Скандинавии привидений примерно столько же, сколько живых героев, можно предположить, что граница м «этим» и «тем» миром была достаточно размыта.

«Потусторонний мир: миф или реальность» Дегтерев Н.Д.

←Вернуться назад